СЕЗОН ОГНЕННЫХ ДОЖДЕЙ

Глава 24

На губах у Строгова играла улыбка. Правда, увидеть ее никто не мог. Синтезатор дыхательной смеси надежно прятал большую часть лица, оставляя открытыми лишь ороговевшую, превратившуюся в прочные клиновидные пластины переносицу да синие, тускло горящие глаза. Именно поэтому для всех окружающих Великий Мастер, как и прежде, оставался существом из стали и камня — спокойным, невозмутимым, уверенным и несокрушимым.

Ах, как все они ошибаются! Как бы он хотел вновь стать обычным человеком! Чтобы верные товарищи не ежились под его немигающим взглядом, чтобы не вздрагивали, когда их собственные глаза ненароком скользнут по своему изувеченному мутациями командиру.

Однако хватит! Чего это он вновь затянул старую песню?! Прошлого не воротишь, не переделаешь. Сейчас он тот, кто есть и глупо понапрасну истязать себя вопросами: «А что было бы…, да как было бы…?» Глупо, особенно в такой день!

После гибели «Новой Невады», прошло всего чуть больше недели, а ему показалось, что миновала целая вечность. Вечность полная горя, боли, ужаса и смерти. Все это время Строгов не мог отделаться от мысли, что обыкновенные люди, а тем более хилые харририане и вечно трясущиеся от страха нейджалы не в силах перенести такое. Он — да. Но ведь он все же Великий Мастер! А вот все они… они просто беззащитные создания из плоти и крови. Но свершилось чудо, они выжили, они уцелели, они нашли своего затерявшегося в песках командира. И сегодня праздник, настоящий праздник — день их долгожданной встречи.

Переполненный счастьем Николай обвел взглядом всех тех, кто собрался в отведенном для «головорезов» модуле. Люди не молчали, люди без устали говорили друг с другом, но этого им казалось все мало и мало.

— Когда эта черная дрянь хлынула из стены, я чуть не обгадился со страху… — рассказывал Шредер понимающе кивающему Алексею Рутову.

— Командор, вы представляете, чтобы не умереть от жажды нам приходилось фильтровать и пить свою собственную мочу… — вполголоса жаловалась Хризику Луиза.

— Нангисену немного полегчало, как только мы опустили его сюда. Однако он все еще находится без сознания.— Моришаль с Микульским стояли невдалеке от самодельной лежанки, и капитан информировал разведчика о состоянии раненного. Тот кивал, и было видно, что поляк пытается что-то вспомнить или понять.

То, что лишь пытался нащупать пытливый ум Микульского, Строгов понял уже давно. По сравнению с поверхностью напряженность биоэнергетического поля здесь возросла практически вдвое. А это могло означать лишь одно — они приблизились к Источнику Жизни. Он уже где-то совсем недалеко.

Словно пытаясь увидеть бушующее голубое пламя, Николай огляделся по сторонам. Но нет, ничего похожего. Стальные борта спасательной шлюпки и ставшая уже привычной обстановка пассажирского отсека. Взгляд, случайно угодивший в иллюминатор, натолкнулся на серебристую плиту защитного блистера. Все окна, включая лобовое стекло водителя, были плотно задраены, и от этого казалось, что они снова в космосе, и вот-вот модуль начнет свой головокружительный смертельно опасный спуск на планету.

— Ник, как тебе наше новое убежище? — Огюст Моришаль закончил разговор с поляком и теперь подошел к Великому Мастеру.

— Не знаю… — Строгов неуверенно пожал плечами.— Мне здесь как-то неуютно. Не чувствую себя в безопасности.

— Кракены зарыли модули почти на километровую глубину. Здесь нас вряд ли засекут, а тем более смогут атаковать.

— Но и выбраться без посторонней помощи мы тоже не сможем.

— Согласен,— капитан уныло кивнул.— Однако, из двух зол выбирают меньшее. Сейчас нам больше следует опасаться атаки «Архангела», чем предательства кракенов, тем более что, по-моему, они на такое не способны.

— А кто такие вообще эти кракены? — Не отягощенный субординацией, Хризик бесцеремонно влез в разговор двух офицеров.

— Машины,— коротко ответил Моришаль.

— Машины? — Луиза высунулась из-за чешуйчатой спины нейджала.

— Ну да,— у капитана был вид человека, удивленного темнотой и невежеством своих собеседников.— Разумные машины.

— Это что-то наподобие морунгов? — поежился Хризик.

— Не могу ответить точно,— Моришаль виновато улыбнулся.— У меня не было достаточного опыта общения с морунгами. Не то, что у всех вас.

Тут озабоченное лицо капитана слегка просветлело. Очевидно, в голову ему пришла хорошая идея:

— Пусть Рутов расскажет. Он общался с кракенами больше других.

Все взгляды разом переметнулись на капрала. Он вместе с Микульским и Шредером стоял в сторонке. Вышколенные солдаты не решались без разрешения присоединиться к компании старших по званию.

Николаю пришло в голову, что все это теперь условности. Когда «головорезов» осталось всего шестеро, нет смысла тянуться по струнке.

— Давайте сядем и поговорим,— приказ Великого Мастера стал следствием этой мысли. Он первый сделал шаг в направлении пассажирских кресел и призывно махнул рукой солдатам.

Когда все расселись, а Хризик традиционно улегся в проходе, Строгов повернул голову к Алексею Рутову:

— Выкладывай все, что знаешь о кракенах. Начни с самого начала. Где вы там их откопали?

Рутов как будто только и ждал возможности поведать свою историю. Он с готовностью кивнул, окинул быстрым взглядом всех присутствующих, прокашлялся и начал:

— Так вышло, что я первым их обнаружил. В тот день мы искали объезд вокруг очередного разлома. Неглубокий такой, даже не разлом, а овраг… метров пять, но машина не пройдет. Я шел впереди планетохода, проверяя прочность грунта. Вдруг сканер засек подозрительный энергетический всплеск. Пеленг указывал на объект, находящийся внизу. Вначале я решил туда не заглядывать. Вдруг там охотник или может быть какой-нибудь робот-разведчик. Засечет, и все… жди крылатых гостей с ракетами и плазмаметами.

— Но потом передумал? — то ли спросил, то ли продолжил за капрала Строгов.

— Передумал,— подтвердил Рутов.— Любопытно до жути стало. Подобрался я к краю обрыва, заглянул и обмер. Мама моя родная, а там этакая живая клякса размером с грузовик! Дергается, сжимается, разжимается, искры кое-где по черной шкуре проскальзывают. Картина, я вам доложу, не самая веселая. Такое в фильмах ужасов обычно показывают, когда хотят страху побольше нагнать. Хорошо еще, что дело все днем происходило.

— Ты, капрал, не отвлекайся. Стивен Кинг, блин, нашелся.— Эффект от красочного описания смазал Моришаль.— По делу говори. Забыл, что ли, как полагается докладывать?

— Слушаюсь! — отрапортовал Алексей и, хитро ухмыльнувшись, продолжил в прежнем стиле.— Так вот, значит, я и говорю… Только я подумал, что штука эта как пить дать местная и к «Архангелу» никакого отношения не имеет, как вдруг за спиной у меня лязг гусениц послышался. Харририанину этому, водителю хренову, ждать, видите ли, надоело. Вот он и двинул вперед. Во мне тут такая злость вскипела. А вдруг эта штуковина внизу опасная? Как услышит она гул двигателя да скрежет гусениц… Будет нам «весело». Рванулся я назад…

— А край оврага и не выдержал,— догадался о последствиях столь резвого рывка специалист по горной подготовке Огюст Моришаль.

— Так точно, не выдержал,— со скисшей вдруг рожей подтвердил Рутов.— Полетел я вниз как подбитый орел.

— Как контуженый дятел,— поправил его скептически настроенный Моришаль.— И чему я вас только учил, бездари?

— Кто знает, господин капитан, быть может, благодаря этому полету мы все сейчас и живы,— скромно заметил капрал.

— Давай дальше,— раздраженно приказал Великий Мастер. Он следил за видеохроникой событий, которая демонстрировалась в мозгу Алексея, а всякие легкомысленные отступления тормозили и сбивали картинку.

— Упал я, не скажу, что на мягкую перину, но и жестким камнем это тоже не назовешь. Скорее всего… — Рутов призадумался.— Поролоновый мат, такой, как ковер в тренировочном зале. Все помнят?

После того, как несколько человек утвердительно кивнуло, россиянин продолжил:

— Неожиданно после удара я наполовину провалился внутрь этой огромной черной медузы. Как в болото.— Тут Алексей Рутов поморщился, явно вспомнив что-то очень неприятное.— Самое гадкое, что провалился я не ногами, а головой. Вся верхняя часть тела аж до пупка вгрузла в отвратительную черную массу. И эта масса вдруг затвердела, стала как бетон, ни вырваться, ни даже пошевелиться. Ну, думаю, все… хана мне.

— И что? — в наступившей тишине выдохнула Луиза. Это ее почти детское испуганное «и что?» вызвало улыбки на лицах мужчин.

— Да не волнуйся ты, живой он остался,— не утерпел Микульский.

— Точно живой,— подыграл поляку Шредер.— Видел я его после этого как-то раз.

Ну что с ними поделаешь! Выругался про себя Строгов. Только и дай позубоскалить. Однако, всего через мгновение Мастер успокоился. У людей настоящее большое счастье. Они встретились, хотя, пожалуй, каждый из них на это уже и не рассчитывал.

— Дальше,— Николай не зло так, можно сказать по-отцовски, погрозил пальцем всем обладателям длинных языков.

— Минута прошла, другая, а ничего не происходит,— продолжил рассказ Алексей.— Думаю, делать то что-то надо. К примеру, позвать кого. Планетоход на худой конец вызвать. У водителя в рации транслятор-переводчик стоит. Худо-бедно интерлеви на фах-ри переводит. Я так с ними, с харририанами, всю дорогу и общался. Подумать то подумал, да так вызов и не послал. Засечь ведь могут. Тогда не только мне, но и всем остальным полный гаплык.

Не успел я так рассудить, а слит мне уже на экран надпись выводит: «Получен сигнал». Ну, думаю, мои компаньоны не утерпели, вызвали все-таки. И тут на экране новая надпись: «Кто ты?». Я сперва опешил. Что значит кто я? Не успел я что-либо сообразить, а тут следующее послание: «Ты разумное существо?». Вот тут до меня дошло — это не харририане меня вызывали, это кисель этот черный со мной разговаривает.

Не очень-то я перепугался. Вроде как пугаться уже дальше некуда, и так дела полное дерьмо. Но меня не убивали, со мной разговаривали, и я должен был ответить хотя бы для того, чтобы просто потянуть время. Разумный, говорю, даже высоко цивилизованный. Слит перевел. Наверняка не очень хорошо перевел, так как ответа пришлось ждать долго. Я уже отчаиваться стал, когда вновь появился текст. И знаете какой? От него я прямо-таки обалдел. На экране было написано: «Помоги мне. Я неисправен».

— Тогда-то ты и усек, что имеешь дело с машиной? — поинтересовался Георг Шредер.

— Появилось у меня такое подозрение,— Рутов кивнул.— Но только я не мог быть уверен, что слит все правильно перевел. Вдруг эта каракатица имела в виду «ранен», а не «неисправен». Но делать нечего, ранен ли, неисправен ли, а все равно надо помогать. Вдруг тогда он меня отпустит. Не долго думая, я сказал «согласен». Но вот только как помочь? А он — «Утеряна согласованность между первичными сегментами. Наладь контроль и ты сможешь управлять ими». После этой просьбы я окончательно запутался. Какие еще, к дьяволу, сегменты? Какое еще управление? И тут мне в голову звезданула, как затем оказалось, великолепная идея. Раз это чудо-юдо — машина, то пусть оно с машиной и договаривается, со слитом моего шлема, то есть. Вспомнилось как подсоединял к компьютеру новую мышку или клавиатуру. Комп подумает пару секунд, а затем и пишет: «Оборудование установлено и готово к работе». Может и тут точно так же получится. Слит опознает и возьмет под управление какие-то там первичные сегменты.

На этом месте Алексей прервался, чтобы хоть на мгновение перевести дух.

— Попить хочешь? — заботливо спросила Луиза.— Я принесу.

— Не плохо бы,— Рутов кивнул,— а то горло саднит. Давно я столько не трепался.

— Только без меня не рассказывай, а то вернусь и накостыляю всем по первое число.— Луиза встала и пошла ко встроенному в переборку пищеблоку.

— Она может,— глядя вслед девушке, проинформировал группу неосведомленных товарищей Ян Микульский.— Она между прочим голыми руками охотника уделала. Только шестеренки покатились.

— Способности Луизы можно будет как-то использовать? — капитан Моришаль вопросительно поглядел на Николая.

— Когда она возьмет их под контроль, то да,— Строгов призадумался.— А сейчас я не уверен, что Луиза не наломает дров. Да и сама ее сила очень странная, не могу понять ее источник. Это что-то из другого мира, что-то пока нам неведомое.

Корсиканка вернулась уже через минуту. Она протянула Алексею пластиковый стакан, полный коричневатой, похожей на колу жидкости, а затем укоризненно обвела мужчин взглядом:

— Что, сплетники, может, начнем заниматься делом?

— С превеликим удовольствием,— Великий Мастер сделал Рутову знак.

Тот облизнул мокрые губы и продолжил:

— Как только я дал слиту команду подключиться через внешний канал связи, удерживающие меня оковы, спали. И я сразу утонул в, ставшей вдруг невесомой, черной массе. Утонул, а затем завис где-то в глубине. Ощущения были такие, будто парю в невесомости, в бездонном космосе.

— Да ты, брат, прямо писатель,— прыснул Шредер.— Сейчас скажешь, что тут вдруг услышал голос.

— Не голос, а как и раньше надпись на экране: «помоги мне вернуться». Ладно, говорю, что для этого нужно сделать? Медуза и отвечает: «я задам условия, а твой мозг должен будет создать программу движения. Затем он возьмет управление на себя». Выхода другого не было, раз уж взялся за это дело, то надо и заканчивать. Тем более я уже тогда смекнул, что эти черные осьминоги могут нам очень пригодиться. Готов, говорю. И только я это сказал, как на экране словно буря началась. Какие-то символы, знаки, цифры, чертежи, схемы… у меня от них аж голова закружилась. А потом все стихло. Остались только обычные стандартные показания. Вот смотрю я на них и глазам своим не верю. Координаты мои меняются, причем меняются с бешеной скоростью, как будто на спортивном автомобиле мчусь. Но самое фантастическое заключалось в том, что машина моя неслась под поверхностью земли. Гонка завершилась почти за двести километров от точки встречи с кракеном и на глубине трех тысяч метров. Вишу я, значит, в темноте и жду что будет дальше. И тут надпись: «Мы благодарим за помощь нашему собрату. Кто ты? Где был раньше?». И самое удивительное, что это не просто слова, картинка на экране пошла, словно кино смотрю. И вижу я себя. Будто стою в огромном сводчатом зале, а вокруг десятка два черных осьминогов. Ползают, извиваются, щупальцами шевелят. Я сперва растерялся. Не может этого быть. За стеклом шлема ничего не разглядеть, одна чернота кругом. А потом до меня стало доходить. Это мой слит, видать, с ними скентовался. Вот и создает мне условия для так сказать равноценного общения.

— Пообщались? — Строгову было интересно, он мог слушать и дальше, однако долг командира потребовал взять рассказчика под контроль и заставить его отвечать на конкретные вопросы.

— Пообщались,— Алексей Рутов понял мотивы командира.

— Что они рассказывали о себе? Кто такие? Откуда взялись?

— Ничего конкретного. Словно цитируют работы товарища Дарвина. Жили, мол, тут всегда. Произошли от простейших, неразумных. Эволюционировали. Сейчас их полторы тысячи особей.— В этом месте Алексей прервался и счел своим долгом похвастаться.— Между прочим, благодарили за спасение брата. Говорили, что создавать новых кракенов невероятно сложная задача. Поэтому они всеми силами стараются сохранять каждого члена своего общества.

— У них имеется общество? Они как-то организованы? — заинтересовался нейджал.

— У них есть что-то типа совета старейшин или как они говорят группы наибольшей емкости. Это, я так полагаю, те кракены, которые информации в себя закачали поболе, чем все остальные.

— Любопытно,— Великий Мастер сразу оценил значение этих сведений.— А где эта группа базируется? Можно ли с ней встретиться?

— Так я именно с ними и говорил,— проинформировал Рутов.— А находятся старейшины прямо под нами, двумя километрами ниже.

— Там их город! — догадалась Луиза.

— Город… если это так можно назвать.

— Что значит это твое «если это так можно назвать»? — Строгов серьезно поглядел на земляка.

— Насколько я понял понятия Родина, дом, семья кракенам не знакомы. Ползают под поверхностью, собирая энергию нагретого солнцем верхнего слоя. Но вот если что-то не так, что-то забарахлило или разладилось, тут они и вспоминают о своем сервисном центре, так сказать. Он то и находится здесь, прямо под нами.

— Короче, из твоего мутного объяснения напрашивается вывод, что о городе кракенов ты особо ничего не разузнал,— подытожил Строгов.

— Честно говоря, не до этого было,— признался капрал.— Следовало срочно собирать всех уцелевших, а то за ними тут началась настоящая охота.

Услышав слово «охота», Николай всполошился:

— Сколько шлюпок тебе удалось обнаружить и спасти?

— Восемь. Это если вашу не считать. Сорок девять живых душ, опять же без вас четверых.

«Вас четверых…» Всех, кто пришел с Великим Мастером, эта фраза буквально кольнула в сердце. Луиза, Микульский и Шредер горестно переглянулись. Не нормальное, ущербное число, ведь с борта «Невады» их уходило пятеро.

— Жалко Марк пропал,— одними губами прошептала девушка.

— И что, Ник, ты ни разу его не почувствовал? — капитан Моришаль тоже думал о Грабовском.

— Ни разу,— подтвердил Строгов.

— Учитывая, какая там наверху пальба была… — вспомнил Микульский,— накрылся мой командир.

— Ничего не могу сказать,— Николаю не понравился обреченный голос разведчика.— Может, Марк в плену. Амаралло наверняка экранирован. Я почти ничего и никого в нем не слышу.

— Почти? — хором переспросили Моришаль и Микульский.

— Да, почти,— Великий Мастер остекленелым взглядом уставился в пустоту.— Только радостное шипение сотни морунгов. Они впервые за последние годы нажрались досыта.

— Источник Жизни? — догадался Микульский.

— Он самый.

— Любопытно, а что кракены думают об Источнике Жизни, об Амарилло, наконец, о нас самих? — задал неожиданный вопрос ящерообразный командор звездного флота.

Вопрос действительно интересный, и все взоры обратились к Рутову — единственному человеку, который мог на него ответить.

— Кракены никогда не сталкивались с другими разумными формами жизни, однако, в их памяти все еще живут сказания и легенды о других мыслящих существах. Надо сказать, что мы, люди, относимся к легендам со значительной долей скептицизма и недоверия, а для искусственного мозга обитателей Воларда это всего лишь информация, которая не хуже любой другой. Поэтому вопрос верить или не верить перед кракенами не стоит. Они точно знают, что на планете когда-то жили другие существа, наделенные разумом. Они временно куда-то запропастились, а вот теперь вновь вернулись.

— Значит, они не делают различия между нами и людьми «Архангела»? — подумал вслух Ян Микульский.— Это хорошо или плохо?

— Я вам скажу что по настоящему хорошо,— подал голос, так долго молчавший Шредер.— Хорошо, что мы первыми познакомились с этими головоногими. Натолкнись на них наши «друзья» из Амарилло… — Георг многозначительно свистнул,— вот тогда дело было бы совсем хреново. От помеси морунга с кракеном на этой планете не было бы спасения.

— Ладно,— Строгов как бы подвел итог информационной части их небольшого военного совета.— Что было бы, да как было бы, это совсем неважно. Сейчас следует определиться с тем, что нам предстоит сделать и чем нам могут помочь кракены.

— Господин лейтенант, разрешите,— Рутов неожиданно перебил Великого Мастера.

Строгов вопросительно поглядел на капрала:

— Ну, что еще?

— Я забыл сказать,— тут Алексей на мгновение задумался, как бы подбирая слова для точной формулировки.— Кракены ждут ответа.

— Какого еще ответа? — Николай вдруг напрягся, нутром чувствуя что-то неладное.

— Они хотят знать, зачем мы роем туннель.

— Мы? Туннель? Какой, к дьяволу, туннель?

— В пятистах километрах к северу кракены обнаружили интенсивные горные работы. Они предполагают, что идет строительство туннеля. Его ствол должен пройти сквозь пласты каких-то там очень важных для них минералов. Вот аборигены и решили поинтересоваться, зачем это нужно и нельзя ли проложить колодец немного восточней?

Вопрос Алексея прозвучал как гром среди ясного неба. Строгов вмиг понял все. Туннель! «Архангел» копает туннель! Для чего? Ответ может быть лишь один. Они делают то, что собирался делать и сам Великий Мастер, они рвутся к Источнику Жизни.

Уважаемые читатели, здесь вы можете почитать ознакомительную версию романа. Полный текст можно скачать в форматах FB2, TXT, PDF по весьма скромной цене.