МАРОДЕРЫ
Глава 20
Россия.
Двадцать пять километров к северо-западу от Твери.
Полевой лагерь Стального полковника.
Офицерский гостиничный комплекс.
Тонкая, будто фанера, но вместе с тем прочная и звуконепроницаемая дверная панель с легким рокотом откатилась в сторону. В комнату сразу ворвался отдаленный гул голосов, глубоко впаянный в надрывный рев TV-панели. Судя по всему, в офицерском баре прокручивали запись какого-то старого футбольного матча, под которую служивый народ ностальгирывал по полной программе. Какофонию звуков дополняло мерное дребезжание одного из автоматов сухой чистки обуви и униформы. Дюжина таких машин была установлена прямо в коридоре и находилась в полном распоряжении постояльцев гостиницы.
Распластавшийся на гостиничной койке Сергей, медленно приподнял голову и поглядел в сторону входа. Там, в узком дверном проеме, он обнаружил невысокого стройного солдата в ладно пригнанном камуфляже. Гостю достался бесцветный равнодушный взгляд, с которым до этого рядовой Корн изучал «живописный» узор из рядов потолочных заклепок.
― Ну, так я войду? ― Виктория переступила порог и многообещающе улыбнулась.
― Уж если ты раздобыла ключ от этого номера, то… ― юноша скосил глаза на стандартную пластиковую карточку с индексом гостиничного комплекса, которую Вика вертела в пальцах, ― …то, скорее всего, запретить тебе у меня все равно не получится.
― Все хандришь? ― девушка задвинула за собой дверь и как бы невзначай вдавила кнопку полной блокировки.
Корн заметил это, но ничего не сказал. Ему было как-то глубоко насрать на все происходящее. Хотелось покоя, по крайней мере, сегодня. Вот просто так лежать, бездумно пялиться в потолок и больше ни-че-го! Уступая этому желанию, новгородец вновь опустил свой затылок на закинутые за голову руки.
― Зря ты так… Ей богу зря! ― произнесла бывшая новгородская проститутка, параллельно оглядывая аскетическое убранство крохотной гостиничной конуры. Неспешно двинувшись в сторону санитарного блока, девушка продолжила свою мысль: ― Меня, межу прочим, тоже проверяли на вшивость. Чуть не изнасиловали, гады! И всю рожу синяками разукрасили. Ты думаешь, почему я к тебе в санчасть почти два дня не приходила?
Учитывая нынешнее припаршивейшее настроение, Сергею очень захотелось ответить: «Тебе не привыкать!», но он все же сдержался. Юноша вернулся к занятию, которому он придавался до появления Виктории, а именно углубленному изучению пустоты в метре перед собой.
В ответ на это безразличие Вика вспылила:
― Ну, а чего ты хотел?! Чтобы я сразу кинулась к тебе и стала вопить: «Сереженька, ничего не бойся, это всего лишь проверка!»? Вот тогда бы ты ее точно не прошел!
― Сегодня я чуть не сдох, ― как бы не услышав свою собеседницу, медленно протянул молодой человек. ― А ты на это преспокойно смотрела.
Молодой человек вдруг вспомнил последние мгновения боя на «Энигме»: с надрывным воем уносящийся внедорожник, вопли взбешенных хозяев и тот шквал лазерного огня, который обрушился на него, лишенного последней защиты и прикрытия. Тогда Сергей реально прощался с жизнью, но даже на секунду, на самый крошечный миг не пожалел, что спас эту, в общем-то, совершенно чужую ему девку. И вот сегодня она его за это «отблагодарила»… Обидно, черт побери!
― Это тебе так только показалось, ― голос блондинки оторвал Корна от не веселых мыслей и воспоминаний.
― Что именно показалось?
― Да практически всё!
Усилием воли Виктория взяла себя в руки и даже попыталась реанимировать свое прежнее беззаботное настроение. Заглянув в крохотный санитарный блок, она как бы между прочим заметила:
― Да-а… душевая кабинка не ахти… Вдвоем туда точно не втиснешься.
― Хм! ― в ответ на это наблюдение Сергей хмыкнул, и губы его тронула горькая ухмылка: как говорится, горбатого могила исправит!
Продолжив осмотр местных достопримечательностей, Вика двинулась ко встроенному в переборку холодильнику, который лукаво подмигивал ей огоньками контрольной панели. По пути девушка, как бы межу прочим, пояснила:
― Во-первых, мы сами напросились в разведвзвод, хотя нас и предупреждали обо всех его…, я бы сказала, «прелестях».
С этим доводом и впрямь было сложно поспорить. Все, кому Сергей только намекал на свое намерение пополнить ряды героических разведчиков, красноречиво крутили пальцем у виска. Сдурел, мол, что ли? Они же ― форменные психи!
Психи… ну, или другими словами крутые безбашенные парни, как из кинобоевика. Это даже нравилось Корну, тешило его тщеславие. Таким действительно можно многое простить, даже сегодняшние водные процедуры. Им ― да, а вот Вике… Эта чертовка похоже уже успела… нет, ни в коем случае не занять в душе Сергея место Кристины, однако убедить его, что они вовсе не чужие друг другу люди. И вот эта самая родственная душа стояла и с холодным спокойствием наблюдала, как ее друга топят, будто паршивую крысу! Корн так живо и реально представил себе эту картину, что не смог удержаться от гримасы отвращения.
― Во-вторых… ― Вика будто прочла мысли юноши, а может догадалась, что за страшную рожу тот скорчил… догадалась и поспешила прояснить ситуацию: ― Бульдог знал, что я долго не выдержу и кинусь тебя выручать, и потому сдал на попечение Соломе. А этот урод меня в какой-то старой трансформаторной запер. Я там почти полчаса пыль глотала, пока засов не умудрилась вышибить.
Сергей слышал о Соломе первый раз в жизни, но ему отчего-то сразу же захотелось переломать данному персонажу руки, а заодно челюсть и ребра, чтобы в следующий раз сто раз подумал, прежде чем прикоснуться к Вике. Одновременно с этим возникло чувство неловкости или даже вины перед самой девушкой. Черт, откуда же Корну было знать, что она не присутствовала при пытке, что лишь потом ворвалась в подвал, чтобы прекратить всю эту мерзость?!
― И, наконец, в-третьих, ― Вика примирительно улыбнулась. ― Тебя теперь не так-то и легко укокошить. «Клопы» прекрасно делают свою работу.
Ну, об этом Вика могла бы и не говорить. Сергей уже и сам догадался, что без закаченного в вены ВНК-6, ему сегодня пришлось бы ой как несладко. Недаром, провожая новобранца к своему тренировочному полигону, он же объект № 16-В, командир разведчиков капитан Геворкян потребовал доложить об успешной активации наноботов.
Пока Корн раздумывал над всем этим, Виктория изучала содержимое холодильника. Хотя в данный момент таковым его назвать было сложновато. Панель контроля сигнализировала о температуре в 18С, всего на семь градусов ниже, чем в комнате. Когда поселившийся в номере новгородец впервые заметил такое показание индикатора, то сразу решил, что агрегат не исправен, а потому даже не стал заглядывать внутрь. И, как теперь выяснилось, напрасно. Судя по всему, в холодильнике оказалось вовсе не так пусто и безрадостно, как Сергею представлялось. До слуха долетел многообещающий плеск жидкости и негромкий звон стекла. Заинтригованный этой магической мелодией юноша даже приподнялся на локтях.
― Сюрприз!
Вика ногой, обутой в грубый армейский ботинок, захлопнула дверцу холодильника и повернулась к своему угрюмому другу. В руках у девушки оказались два простеньких стакана самого что ни на есть казенного образца. Оба они до половины были наполнены янтарной жидкостью, в каждом плавали по два-три небольших кубика льда.
― Прямо как в приличной гостинице, ― Корн облизнул вдруг пересохшие губы. ― Не думал, что здесь такой сервис.
― Сервис здесь один в один как на кладбище, ― хихикнула гостья. ― Положат и забудут аж до того самого момента, пока на твоем личном счету не высветится большой жирный ноль.
― Тогда почему в моем холодильнике выпивка? ― юноша кивнул на стаканы.
― А почему ты вообще сегодня ночуешь здесь, а не в казарме?
Виктория медленно приближалась, плавно покачивая бедрами. Тонкие маркер-линии, нанесенные поверх универсального камуфляжа и отмечающие посадочные места крепления защитных бронепластин, эффектно подчеркивали все изгибы и выпуклости ее тела. От этого зрелища Сергея сотрясла мелкая дрожь, будто от легкого электрического разряда.
― Х-хочешь сказать, что эти отморозки… ― дрогнувшим голосом начал было эксжестянщик, но подруга закончила за него.
― Скинулись и оплатили номер на эту ночь, и виски в холодильнике тоже. Между прочим, очень даже неплохое, шотландское, из старых запасов. ― Девушка остановилась рядом с койкой и протянула Корну один из стаканов. ― Это тебе от них такая небольшая компенсация за моральный и физический ущерб.
― Ты тоже входишь в комплект этой самой компенсации? ― молодой человек взял выпивку, после чего в упор поглядел на Вику.
― Нет, я не вхожу, ― та хмыкнула и отрицательно покачала головой, ― …только лишь второй ключ от этого номера и разрешение пропустить вечернюю поверку. ― Тут девушка сделала паузу, после которой заговорщическим тоном добавила: ― Между прочим, это разрешение распространяется на нас обоих.
От услышанного сердце юноши гулко екнуло, дыхание сбилось, а внизу живота вдруг стало горячо. Вика намекала… Да какой там, к дьяволу, намек?! Она открыто предлагала провести ночь вдвоем, вот здесь, в этом самом гостиничном номере, снятом специально для них.
Корн почувствовал, как лицо его начинает полыхать от стыда. Черт, ведь все это неправильно! Он не должен! Во имя светлой памяти Кристины… Прошла всего неделя с того момента, как Сергей собственноручно поджег огромный погребальный костер. Всего неделя! Это ведь не срок. Семь дней невероятно мало, чтобы не думать, не чувствовать боль утраты, чтобы все забыть.
Все эти мысли, чувства, воспоминания вихрем пронеслись в голове новгородца. Он прислушался к ним, попробовал на вкус, как пробуют кипящую в котелке похлебку, и вдруг понял, что не верит самому себе. Кристина, Великий Новгород, клан жестянщиков, дядя Женя, проклятый Ахмед это и впрямь все было… правда, в какой-то совершенно другой жизни, в параллельном мире, с которым Корн оборвал последнюю связь, когда вынырнул на восточном заиндевелом берегу озера Ильмень.
К тому же пропасть между ним и прошлым расширяло и аномально текущее время. Всего за несколько дней в этой реальности он успел вынести, испытать, осмыслить столько, сколько не довелось за всю предыдущую жизнь в том… старом, знакомом с детства мире. В итоге здесь и сейчас на свет появился уже совершенно другой человек, другой Сергей Корн ― солдат и наемник, а в скором будущем, вероятней всего, еще и сволочь, мразь, убийца. Что ж, да будет так! Видать по-другому в этом безумном, голодном, агонизирующем мире просто не выжить. Разумеется, вместе с Сергеем всегда останется прошлое. Самая лучшая, самая светлая часть его биографии, которую он будет помнить вечно, от которой никогда не отречется. Но и судорожно цепляться за это самое прошлое ― полная глупость, мягкотелость и слюнтяйство! А раз так, то для рядового Корна может существовать лишь настоящее. От него следует брать абсолютно все и, причем, по полной программе, потому что будущее для солдат удачи может никогда и не наступить.
Очевидно, сделанный охотником выбор тут же отразился на его лице. Корну было сложно сказать, что именно там появилось, однако этот самый штрих не ускользнул от внимания Виктории.
― Тебе нравится? ― негромко поинтересовалась она.
― Что нравится? ― Сергей произнес это чисто автоматически, типа, какой вопрос, такой и ответ.
― Моя грудь, ― Вика плавно провела ладонью по своему животу, а затем стиснула идентификационную нашивку в области сердца. ― Ты так на нее пялишься…
Пялюсь? Юноша только теперь осознал, что во время своих раздумий и терзаний действительно тупо вперил взгляд в коричнево-зелено-черные разводы на груди у Виктории. В глаза ей глядеть не посмел, а вот сиськи… Так получилось. Первобытный инстинкт, что ли? Какой же мужик откажется поглазеть на клссные сиськи, тем более, когда они так близко.
Тут Корн вдруг подумал, что все складывается как нельзя более удачно. Вика первая сделала шаг, на который он сегодня мог так и не решиться. Ну, а теперь остается лишь пойти ей навстречу. Это ведь так просто!
Просто оказалось лишь в теории. На деле юноше потребовалось залпом осушить свой стакан, будто от холода передернуть плечами, набрать в грудь побольше воздуха. Только после этого он смог выдавить из себя:
― Твоя грудь? ― молодой охотник переводил взгляд с одного камуфлированного полушария на другое. ― Вроде симпатичная. Только вот эта униформа… Как-то она все портит.
Девушка поняла намек. Она опустилась на одно колено рядом с Сергеем, при этом старая гостиничная кровать тихонько скрипнула. Словно прислушиваясь к этому едва различимому звуку, Вика замерла в нерешительности. Корну потребовалось несколько секунд, чтобы догадаться ― беспокоит ее вовсе не этот скрип, а страх. Его подруга колеблется, поскольку не знает чего ожидать. Сергей никогда не рассказывал ей ни о себе, ни о своем прошлом, ни о Кристине, но Виктория все же что-то такое чувствовала, подозревала, что существует нечто, способное стать между ними. Что ж, эта проблема и впрямь имела место быть… еще вчера или даже полчаса назад, однако теперь решение принято: прошлое пусть остается прошлым, а жить он будет здесь и сейчас.
Корн протянул руку, взял Вику за талию и притянул ее к себе. Та поддалась, причем не просто поддалась, одновременно с этим движением девушка грациозно перекинула вторую ногу через тело компаньона и уселась на него верхом, будто на скакового жеребца. Сергей ощутил тяжесть ее тела у себя на бедрах, почувствовал, как по нему разливается ее тепло. Он протянул к девушке свою вторую руку, но вдруг обнаружил, что до сих пор сжимает в ней пустой стакан.
― К черту! ― молодой человек отшвырнул в сторону бесполезный сосуд, который со звоном ударился о рифленый металл пола и, не разбившись, покатился по нему.
― Добро пожаловать в армию! ― тихонько засмеялась Вика. ― Серые стены, посуда не бьется, одежда не рвется.
― Плюс койка, на которой даже одному тесно, ― в тон подруге посетовал юноша. В этих его словах явно прозвучали нотки извинения, ведь ничего лучшего своей подруге в данный момент Корн предложить не мог.
― Блин, совсем забыла…! ― девушка вдруг спохватилась и хитро подмигнула. ― Говорят, эта проблема вполне решаема.
― Ты о кровати?
― Ага, о ней! ― Виктория отхлебнула из своего стакана и, сунув его Сергею, приказала: ― На вот, подержи. А я тут кое-что должна сделать…
― Чего тут делать…? ― начал было юноша, но так и не успел закончить фразу. Вика все равно не слушала. Она изогнулась, наклонилась вбок, причем так резко, что едва не свалилась с предательски покачнувшейся кровати. Чтобы удержаться, ей пришлось вцепиться в край матраца, а заодно крепко стиснуть Сергея ногами.
Ох, нихрена себе! От такого неожиданно плотного контакта по телу Корна пробежали крупные мурашки. Какие у нее сильные бедра! Когда молодой человек представил, что такими бедрами можно вытворять, у него даже задрожали руки. Для успокоения, а заодно дабы не расплескать целебный алкоголь, новгородец опрокинул в себя остатки Викиного виски. Странно, но на этот раз он почему-то даже не почувствовал обжигающего действия сорокаградусного напитка.
Между тем Вика, свесившись с края койки, пыталась что-то под ней отыскать, причем так уверенно, как будто сама эту штуку туда и спрятала.
― Да что ты там делаешь?! ― Ощущая, что странная гимнастика его подруги вот-вот закончится малоприятным контактом с твердым и шершавым металлическим полом, Сергей схватил девушку сбоку за комбинезон. Нет, романтика в комплекте с синяками это вовсе не то, чего бы ему сейчас хотелось!
― Нашла! ― вместо благодарности прокричала Вика.
Сразу после ее ответа прозвучал какой-то довольно громкий щелчок, и воздух убогой гостиничной конуры наполнился негромким гудением сервомотора. Для Корна этот звук оказался неожиданно знакомым, слышанным совсем недавно. Именно так жужжали медицинские кровати в стерильных владениях Градусника, когда подстраивались под нужды своих изувеченных арендаторов.
Не успел Сергей об этом подумать, как из-под его узкой койки выдвинулась еще одна, точно такая же, которая тут же стала подниматься. Когда обе койки сравнялись по высоте, они плотно сдвинулись, образовав тем самым пусть и не такой роскошный, как в рекламных проспектах, но все же вполне достаточный для двоих сексодром.
― Вуаля! ― блондинка с гордостью окинула плоды своих стараний. ― Вот они, привилегии комсостава в действии.
― Откуда узнала, что тут такие кровати? ― чисто механически поинтересовался Корн, руки которого уже крепко держали девушку в объятьях.
― Да так… ― Вика не сочла нужным углубляться в детали. ― Просветили добрые люди.
― Что ж, спасибо добрым людям, ― выдохнул молодой человек и смело потянул за магнитную застежку на груди у подруги. Та легко поддалась, так как оказалась деблокирована. Сделано это было заранее, что однозначно намекало на самые серьезные намерения поздней гости, заглянувшей сегодня к Сергею на огонек. Подозрение превратилось в уверенность, когда расползшаяся застежка открыла вовсе не зеленое армейское термобелье, а нежную и вместе с тем упругую золотисто-розовую кожу.
Несколько мгновений юноша заворожено, почти благоговейно глядел в недра этого глубокого декольте, пока, наконец, до него не дошло, что боевой комбинезон Виктории одет на голое тело, что под ним СОВЕРШЕННО НИЧЕГО НЕТ! Начиная с этого момента, новгородец больше не мог себя сдерживать. Он сдернул эластичную камуфлированную нано-ткань с плеч своей подруги и судорожными рывками стал стягивать ее все ниже и ниже.
― Тише ты! Тише… ― девушка улыбнулась такой неожиданной прыти своего друга и слегка придержала его руку. ― Погоди, это еще не все.
― В смысле? Что значит «не все»? ― прохрипел юноша, задыхаясь от желания и адреналина.
― Виски, раскладная кровать… это еще не все, ― пояснила Вика. ― У меня в запасе есть и еще кое-какие сюрпризы.
С этими словами белокурая интриганка полезла в один из карманов своего комбинезона. Сделать это оказалось гораздо сложнее, чем когда тот был натянут на плечи, поэтому Виктории потребовалось несколько бесконечно томительных секунд, за которые Корн ее почти возненавидел.
― Ну… ― сгорая от нетерпения, прошипел юноша.
― Вот…! Достала! ― наконец радостно объявила Вика.
Девушка победоносно продемонстрировала небольшой приборчик самого прозаического вида. Выглядел он как прямоугольная, толщиной примерно в сантиметр, пластинка из ударостойкого полимера в боку которой виднелись два порта USM-4, а сверху тактильная панель контроля с простенькой индикацией. В данный момент на ней едва заметно трепетал крошечный зеленый огонек, оповещающий о полной зарядке питающей батареи.
― На кой-черт нам эта штука? ― не понял Сергей.
― Терпение. Сейчас увидишь, ― Вика разблокировала тактильную панель и тронула ее пальцем.
В тот же миг весь окружающий мир вздрогнул и превратился в водоворот неестественно насыщенных цветных пятен, которым даже чисто теоретически не могло быть места в унылом казенном убранстве военной гостиницы. Всего через мгновение эти пятна стали обретать четкие контуры и формы, превращаясь в совершенно конкретные предметы. С ощущением полного дежавю Корн вертел головой по сторонам и разглядывал тяжелые расшитые безвкусным золотым узором портьеры, легкий струящийся шифон высокого балдахина, затейливые витые быльца огромной кровати, волны переливающихся цветом вороного крыла простыней.
― Ну, как? Нравится? ― сладкий голос Виктории стал будто дополнением ко всему этому гламуру.
― Это что…? Это откуда…? ― ошарашенный юноша провел рукой по гладкой шелковой простыне, которой вдруг оказалась застелена его кровать.
― Вот отсюда, ― девушка потрясла приборчиком перед носом своего друга. ― Это нейротранслятор. В него много чего можно загрузить: интерьеры, пейзажи, даже кое-какие игровые эпизоды. После включения он установит связь с PIP-имплантатами. Вместе они погрузят нас в совершенно иную реальность. ― На этом месте Вика поправилась, ― Вернее, как видишь, уже погрузили.
― Хм, бывал я в этой реальности, ― Сергей многозначительно хмыкнул и еще раз обвел взглядом до неузнаваемости преобразившийся гостиничный номер. ― У Виккерса что, ничего другого не нашлось?
― Блин, а он сказал, что тебе понравится, ― в голосе девушки послышалось горькое разочарование, даже обида.
― Вырубай! ― приказал Корн
― Это еще почему? ― заупрямилась Вика.
― По нескольким причинам. ― Сергей притянул к себе девушку, дабы та ни в коем случае не почувствовала себя обиженной или того хуже отвергнутой. ― Во-первых, меня все и так устраивает, даже больше того, твоя красота на фоне этих унылых серых стен выглядит куда ярче и привлекательней, чем в окружении всего этого золоченого хлама.
На этом месте Корн сделал широкий жест рукой, указывая на виртуальное, но от этого не ставшее менее роскошным убранство комнаты.
― Льстец… причем, не по возрасту искусный, ― Вика вновь улыбнулась и тут же обвила шею юноши руками.
Однако охотник был вознагражден не только объятиями. Виктория повалила друга на подушку и жадно впилась в него губами. Ее поцелуй заставил сердце Сергея радостно екнуть. Это не был какой-то там жутко эротический засос с применением языка или кусанием губы, какой по слухам практикуют большинство местных шлюх, в нем не чувствовалась и фальшь нимфоманки, у которой просто в очередной раз свербит между ног. Вика целовала его как по-настоящему любящая женщина, которая с наслаждением дарит жар своего тела и с упоением пьет дыхание единственного, самого дорогого ей человека. Сейчас она готова была отдать ему всю себя без остатка.
― Стоп! Погоди! ― выдохнул Корн, когда почувствовал, что девушка сама стала стаскивать с себя комбинезон.
― Что опять не так? ― Виктория отстранилась и, откинув упавшие на глаза белые локоны, в упор поглядела на своего друга.
― Ты не спросила: «Что, во-вторых?».
― Во-вторых? ― Вика насторожилась.
― Ну, да, ― охотник кивнул и напомнил: ― Во-первых, это было про то, что ты и так сногсшибательно смотришься без всех этих дополнительных спецэффектов.
― Ага, помню. ― Девушка заметно повеселела, когда поняла, что проблема заключается вовсе не в их отношениях, а в устройстве, которое она принесла с собой. ― Значит, теперь я должна узнать вторую причину, по которой должна отрубить нейротранслятор?
― Точно.
― Ну, и…
― Понимаешь, мне почему-то не особо хочется, чтобы завтра весь батальон с интересом рассматривал крутое порно с нашим участием.
― Э-э-э…
Виктория несколько секунд растерянно хлопала своими длинными, оказавшимися натуральными, а вовсе не накладными ресницами, пока, наконец, до нее дошло. После этого блондинка поднесла к лицу все еще зажатый в ее руке прибор и поглядела на него одновременно с ужасом и отвращением, будто на ядовитую змею.
― Вот же скотина! ― в конце концов, прошипела она со злостью, и Сергей подумал, что Виккерсу в этот миг очень сильно икнулось.
― Добро пожаловать в армию! ― охотник напомнил подруге ее собственные слова. ― Здесь у народа довольно ограниченный выбор развлечений.
― Развлечений им, блин, захотелось! А не пошли бы в жопу, уроды! Все! Хватит! Шоу с моим участием закрылось навсегда! ― Вика выкрикнула это в нейротранслятор, будто в нем и впрямь находился потайной микрофон, с помощью которого Виккерс мониторил текущую обстановку.
Поддавшись справедливому гневу, девушка замахнулась для того, чтобы размозжить шпионское устройство о ближайшую стену, однако наблюдательный охотник из клана жестянщиков остановил ее:
― Просто отключи.
― Лучше разбить, чтоб уж наверняка! ― заупрямилась Виктория.
― Корпус сделан из D-полимера. Это очень прочная штука. Танком дави, не раздавишь! ― Сергей ухмыльнулся. ― Судя по количеству царапин и вмятин на поверхности, ты не первая, кто пытается избавиться от этой штуковины.
― А ты уверен, что после отключения связь с нашими чипами разорвется? ― Виктория колебалась.
― Не уверен, ― Корн испытующе поглядел на Вику. ― Ну-у-у, если существует такая опасность, то… может нам лучше отказаться от этой ночи?
― Сдурел что ли?! ― воскликнула девушка, после чего вновь обвила руками шею Сергея, будто тот мог от нее сбежать. Понизив голос до шепота, Виктория сообщила своему другу страшную тайну: ― Меня гормоны уже прямо на куски рвут. Я просто жуть как тебя хочу.
Как раз после этого откровения роскошное убранство гостиничного номера поблекло, развалилось на мутные призрачные лохмотья, из-под которых тотчас же проступили клепаные металлические стены, окрашенные в «жизнеутверждающий» серый цвет. Девушка отключила нейротранслятор, и Сергей тут же почувствовал некое облегчение. Вот теперь все правильно! Покончено с последней фальшью и ложью. Теперь они там, где и должны быть. Теперь они те, кто есть. Теперь только им решать судьбу своих грешных душ и тел.
О том, что тело Виктории уже готово перейти под полную власть Сергея, было сказано в открытую, и новгородец вовсе не собирался отказываться от этого предложения. Уняв дрожь в руках, юноша с основательностью человека, имеющего на ЭТО полное право, продолжил снимать с девушки ее комбинезон. Так плавно и нежно обычно родители извлекают своих чад из перемазанных в сладкую кашу кофточек и свитерков. Виктория приняла эту игру и с улыбкой протягивала Сергею сперва одну руку, затем другую, а он осторожно стягивал с них плотную защитную ткань, изобилующую всевозможными вставками, усилителями и прокладками.
Когда руки девушки оказались полностью освобождены, охотник спустил комбинезон подруги ей на бедра и, слегка отстранившись, впился взглядом в ее грудь. Теперь Корн получил возможность лицезреть ее без помех, и от увиденного у него по-настоящему захватило дух.
― Охренеть, она и впрямь великолепна! ― не удержался от восторженного восклицания Сергей, чем ответил на некогда заданный девушкой вопрос.
Молодой человек действительно раньше не видел ничего подобного. До Виктории у Сергея была всего одна сексуальная партнерша ― Кристина, которая не могла похвастаться совершенством своих форм. Да, собственно говоря, Корн и не особо гонялся за этими самыми формами. Он принимал Кристину такой, какой та была, и простодушно умилялся двумя небольшими бугорками, именуемыми ее грудью. Однако сейчас многое изменилось. С глаз охотника спала поволока сентиментальности. Сейчас он любил глазами, руками, кожей, членом, но совершенно не уверен, что сердцем. Он перестал быть романтическим юнцом и превратился в солдата, который неистово желал плоти: роскошной, сочной, волнующей, зовущей. И удача! Вика сполна могла утолить этот голод.
Юноша протянул руку и коснулся одного из идеально правильных золотисто-розовых полушарий. Грудь Виктории оказалась горячей и мягкой. Просто удивительно какой мягкой! Казалось даже невероятным, что при такой нежной структуре она умудряется сохранять свою идеальную форму и почти не провисать. Сергей развернул кисть и, едва касаясь, будто котенка, погладил грудь девушки наружной стороной пальцев: вверх-вниз, вверх-вниз…, дотронулся до изящных коралловых сосков.
От этих легких, как дуновение бриза, прикосновений Вика задрожала, ее соски потемнели и набухли. На несколько секунд девушка будто впала в некое подобие транса, а когда очнулась, то жадно схватила ласкавшую ее руку и потянула вниз, под складки висящего на бедрах комбинезона. Корн позволил ей сделать это и уже через мгновение узнал, что на самом деле именуется настоящим жаром.
Все, что произошло потом, отложилось в памяти Сергея чем-то вроде стробоскопического шоу, состоящего из чередующихся вспышек восторга и полного безумия. Вот он хватает Вику в охапку, валит на кровать и уже сам оказывается сверху. Юноша припадает к ее великолепной груди, лижет и кусает набухшие ягоды сосков. Вика громко стонет, но вовсе не от боли, а от наслаждения. Сергей знает это совершенно точно, так как подруга держит его голову своими руками и все не позволяет оторваться. Но ему необходимо оторваться, он хочет оторваться! Ведь просто целовать ее грудь ― этого уже мало, это какие-то жалкие крохи в то самое время, как ему дико, безумно хотелось большего, намного большего… или даже всего, целиком, одним огромным сочным куском!
Со стуком падают на пол грубые армейские ботинки. Вслед за ними отправляется и проклятый, так долго и упорно сопротивлявшийся боевой комбинезон. Ну, наконец-то! Вот оно!
Взгляд охотника впился в полностью обнаженное женское тело, которое совершенно неожиданно оказалось не просто красиво, а по-настоящему роскошно и великолепно. Куда только подевалась та худоба, которую он так отчетливо помнил? Сейчас живот, бедра, ноги Виктории выглядели сильными и упругими, а их форму без преувеличений можно было назвать идеальной. Именно такие тела помещали на обложки глянцевых журналов, именно такие эталоны выставляли в дорогих салонах боди-коррекции. Это была красота, которой настоящий мужчина мог любоваться вечно.
А впрочем, черта с два, никакого «вечно»! Вика не была холодным манекеном, она хотела любви, страсти, экстаза, причем немедленно, сейчас же, а потому не позволила Сергею даже секундного промедления. Юноша буквально затрясся, когда увидел, как раздвигаются ее ноги, как идеально гладкий лобок, на котором раскинула свои ажурные крылышки искусно вытатуированная стрекоза, начинает то вздыматься, то опускаться, совершая свой призывный танец. При этом бедра девушки перекатывались словно морские волны, предлагая погрузиться в их ласковые обволакивающие глубины.
Господи, у нее ведь такие сильные бедра! ― вдруг вспомнил Корн, после чего тут же рванул застежку на своих казенных тренировочных брюках.
Они лежали обнаженные, крепко обнявшись, он снизу, она на нем. В комнате было достаточно тепло, если не сказать жарко, поэтому простыни и одеяло оказались скомканы и без сожаления сброшены на пол.
Что без сожаления, так это точно, ― подумал Сергей и в очередной раз провел ладонью по аппетитной округлой попке своей подруги. Вика почувствовала и подняла голову с его плеча.
― Я рада, что тебе нравится, ― проворковала она.
― Разве ТАКОЕ может не нравится? ― улыбнулся в ответ юноша.
Неожиданно в голову молодого новгородца пришла мысль, что тело его новой подруги и впрямь невероятно, нереально совершенно. Продолжением данного наблюдения стало гаденькое подозрение, что к нему… то есть к этому самому телу приложил свою умелую руку один из крутых боди-инженеров. Что ж, вполне вероятно, ведь у папаши Виктории имелись деньги, и причем немалые. А раз так, то его дочь могла позволить себе не только изумрудную радужку глаз, но и гораздо большее.
― У тебя великолепная фигура. Не пойму, как я не разглядел ее при нашей первой встрече, ― слова Корна стали продолжением его мыслей.
― Наверное, ты был слегка не в настроении, ― прыснула польщенная Виктория. ― Видел бы ты тогда свою рожу!
― Что, уж очень страшная?
― Да не так, что бы очень… ― девушка картинно подняла глаза к потолку, будто те могли ее выдать. ― Слегка опухшая, в грязи и слюнях. А в остальном очень даже ничего, можно даже сказать ― милашка. После заряда из «хлопушки» я лицезрела рожи и похуже.
― М-м-да…
Корн скривился, всего на мгновение представив портрет, соответствующий данному описанию. Нет, дальше эту тему развивать не стоило. Просто категорически не стоило! Момент не совсем удачный. Приняв такое решение, Сергей вновь вернулся к тому, с чего начал:
― А если серьезно…! Какие секреты могут быть между друзьями?! Я ведь помню тебя совершенно другой: тощей и какой-то… облезлой, что ли?
― Ах ты, свинья! ― Вика изловчилась и двинула юноше локтем под ребра.
― Ох! ― Сергей всем своим видом изобразил жуткие мучения, ставшие следствием такого подлого и коварного нападения. Продолжая паясничать, наигранно хватая ртом воздух, он простонал: ― Эх, силища-то какая! Это ты всего за четыре дня так здоровья поднабрала?
― Ладно уж, расскажу… ― Виктория поняла, что Корн все равно не отцепится. ― Рудольф Карлович пичкает меня всякими стимуляторами, программу для «клопов» запустил какую-то особую, «Атлетик-Актив» кажется… А еще вдобавок ко всему этому я по три часа каждый день должна пыхтеть в тренажерном центре. Говорит, мышцы надо наращивать, кости, связки и сухожилия укреплять. Иначе мне даже базовый тренировочный курс не освоить, бронезащиту на себе не утащить, а стало быть, и не протянуть долго… Завалят в первой же стычке.
Последняя фраза Виктории основательно подпортила ее хорошее настроение. Лицо девушки вдруг стало неподвижным, а глаза стеклянным. Глядела она ими куда-то мимо Сергея, будто именно там, из теплого полумрака убогого гостиничного номера проступило ее будущее.
― Просто этот старый козел под тебя клинья подбивает. Вот и заставляет каждый день таскаться в санчасть. ― Корну пришлось срочно придумывать что-нибудь этакое… веселенькое, дабы поскорей выдернуть Вику из сумрака, в который та неожиданно провалилась. ― А сам, небось, на твою голую задницу пялится, когда эти самые стимуляторы колит.
― Он мне их в руку колит, ― девушка вернулась и вновь одарила друга пусть и не очень радостной, но все же улыбкой. ― А моя задница теперь всецело принадлежит только тебе.
― Да-а-а?! ― с наигранным самодовольством переспросил Сергей.
― Да-а-а! ― в тон ему подтвердила Вика.
― Рад это слышать! ― юноша двумя руками вцепился в ягодицы подруги и крепко их стиснул. ― Что ж, тогда, как хороший хозяин, я не должен допустить, чтобы моя собственность так долго простаивала без дела.
С того момента, как юные любовники утолили свой первый, самый нестерпимый голод, минуло уже около получаса. Силы Сергея практически восстановились, а значит, близость обнаженного женского тела теперь вызывала в нем не только лишь одно эстетическое наслаждение, теперь сюда добавилось и нечто иное. Это самое «иное» стало все сильнее и сильнее упираться Вике в низ живота.
― Ух ты! ― интригующе протянула девушка. ― Гляди, кто тут у нас очухался!
Она тут же приподнялась на руках и зависла над Сергеем. Затем с лукавством глядя Корну прямо в глаза, Виктория стала тереться об него нижней частью своего сильного тренированного тела. С каждым мгновением движения становились все более неистовыми, тесными и горячими. При этом стрекоза, усевшаяся на самом пикантном месте обольстительницы, все плотнее обнимала своими крылышками член Сергея, ласкала его, заставляла уверенно набираться сил.
Черт, как она это делает?! ― пронеслось в голове у молодого человека, и тут же некий внутренний голос услужливо подсказал: ― Бедра… У нее ведь такие сильные бедра…
Одно лишь секундное воспоминание об этой неутомимой, неистовой машине наслаждения заставило Сергея с новой силой вцепиться в задницу Виктории, вжать ее в себя. Большего! Ему уже хотелось гораздо большего, чем то, что сейчас вытворяла бывшая жрица любви.
― Нет, не так! ― Вика сорвала руки любовника со своих ягодиц. ― Лежи смирно. Я сделаю все сама.
...........................................................
В крошечном номере офицерской гостиницы было оглушительно тихо. Звукоизоляция прекрасно справлялась со своей работой, да и подвыпившие постояльцы, утомившись от пустой болтовни и старых видеозаписей, с миром расползлись по своим клепаным железным комнатушкам. Единственный звук, который все же время от времени тревожил ночную тишину, был отдаленный топот стальных лап патрульного Т-500, обходящего свой участок периметра. Инфопанель услужливо подсказывала, что уже далеко за полночь. Для кого-то это была пора долгожданного покоя и забвения, для кого-то тяжелая отключка, а для кого-то возможность остаться наедине с самим собой.
― Давно мне не было так хорошо… и спокойно, ― негромко произнесла Вика, и это были первые слова, прозвучавшие в комнате за последние двадцать минут. До этого они с Сергеем просто лежали, глядели в полумрак и наслаждались тишиной.
― Согласен, ― Корн погладил подругу по волосам.
― А как там поживает твоя хандра? ― девушка приподняла голову с подушки и покосилась на друга. ― Попустило маленько?
― После того, что ты мне тут устроила, грех хандрить, ― припоминая бешеную любовную скачку, охотник блаженно улыбнулся.
― Я рада, что тебе было хорошо, ― глаза Виктории лукаво сверкнули изумрудными искорками, и было совершенно непонятно, то ли так сработала имплантированная радужная оболочка, то ли в них просто отразились крупные зеленые цифры информационной панели.
― Хорошо это не то слово. Ты всем своим клиентам устраивала такое…?
Последняя фраза как-то сама собой сорвалась с языка Сергея, и он о ней тут же пожалел. Однако на удивление Вика не обиделась. Похоже, девушка прекрасно отдавала себе отчет, кем она была, чем занималась и совершенно не комплексовала по этому поводу.
― Не всем, ― отвечая на вопрос, бывшая проститутка потянулась будто кошка. ― Только некоторым. Особенным…
― Я вообще даже не представлял, что женщины могут такое вытворять, ― молодой человек попытался сделать небольшой комплимент и тем компенсировать свою неловкость.
― Я раньше тоже не представляла, пока одна подруга не научила. Ее Ритой звали. Она этим способом мужиков прямо до изнеможения доводила. Вроде даже двое таких «счастливчиков» прямо под ней и окочурились. Короче, девка была ― огонь!
― Была? ― Корну вдруг показалось, что голос подруги дрогнул.
― Ага, была, ― Вика кивнула скорее печально, чем утвердительно. ― Убили ее. Хотела завязать с такой жизнью, сбежать из Новгорода, да только не получилось. Риту схватили на выезде из города, привязали за ноги к мобилю, а затем таскали по улицам, на которых наши девочки работают. Чтобы, значит, те видели, что и их ждет в случае непослушания. Менее чем за полчаса, Рита превратилась в болтающийся на веревке окровавленный кусок мяса, даже не скажешь мужик это был или женщина. Вот такая «веселенькая» история.
― Зверье! ― Сергей скрипнул зубами. ― Это он…? Это Ахмед? Его люди сделали?
― Нет, ― Вика отрицательно покачала головой. ― Дело еще до Ахмеда было. Ублюдки Костика Робин Гуда развлекались.
― Форменное зверье… ― еще раз протянул охотник, подавленный нахлынувшими ведениями жуткой расправы. ― Хорошо, что они свое получили.
― Почему ты так решил?
― Ну как же? Ты ведь, вроде, говорила, что Ахмед всех людей Костика нахрен порешил?
― Кого порешил, а кто к нему в банду переметнулся. Это у них обычная практика. Все ищут, где пожирней куски можно будет урывать. ― Вика тяжело вздохнула и добавила: ― Например, те сволочи, что Риту замучили, сейчас живы и здоровы, верой и правдой служат новому хозяину. Я с ними на прошлой неделе нос к носу столкнулась.
После слов девушки в комнате повисла гробовая тишина. Правда продлилась она ровно до того момента, как клокотавший внутри Сергея вулкан не нашел выход:
― Я ему отомщу! За всех отомщу! Дай только срок! ― прорычал бывший жестянщик.
― За всех? ― Вика поняла, можно сказать, почувствовала, что Сергей имеет в виду не только ее подругу Риту. ― Твоих тоже убили хозяева?
― Ахмед, ― коротко отрезал юноша. ― Он собственноручно убил мою девушку.
― Понятно, ― прошептала Виктория, а затем, как бы поясняя самой себе, добавила: ― Вот, значит, из-за чего хозяева на тебя так вызверились. Небось мстить полез?
― Не совсем так, ― охотник отрицательно покачал головой. ― Скорее они мстят мне.
Понимая, что сказав «а», он теперь просто обязан сказать «б», Корн не стал долго тянуть и довольно подробно поведал Вике свою невеселую историю: и о том коротком бое на заснеженном пахотном поле, и о похищении Кристины, и о ее жуткой смерти, и о своем отчаянном бегстве. Единственное, о чем молодой человек сознательно умолчал, так это о сроках всех этих событий. А и вправду, для чего его новой подруге знать, что все это произошло всего каких-то две недели тому назад.
На удивление рассказ Сергея вызвал у бывшей новгородской проститутки живейший интерес. Она даже села рядом, чтобы ничего не пропустить. А когда юноша, наконец, закончил говорить, задумчиво протянула:
― Странно, что он так взбесился.
― Кто он? Ахмед?
― Ну, да, ― кивнула Вика и продолжила: ― Слыхала я об этой его жене, о Светлане. Она старше Ахмеда была. Первая жена. Говорят, он ее терпеть не мог, а в жены взял чисто по расчету. Вроде у Светки батя был, да и теперь остается не последний персонаж в новгородских криминальных кругах. Он-то Ахмеду и помог из самых что ни на есть шестерок в валеты выскочить, а дальше пошло, поехало… Светка с тех пор при Ахмеде типа шпиона или поводка на шее, за который ее старик время от времени дергать мог. Кроме того за Светланой еще один грешок числился ― не сумела она великому хану сына подарить, наследника. Дочку родила, и все, еще раз забеременеть так и не получилось.
― Все это конечно жуть как интересно, только каким-таким боком к моему делу относится? ― не понял Корн.
― Как каким? Да получается ты Ахмеду услугу оказал. Он теперь с крючка соскочил. Его теперь со Светкиным папашей почти ничего не связывает. Только одни сентиментальные воспоминания, а они сейчас стоят не больше выеденного яйца.
― И, тем не менее, охоту на меня Ахмед так и не отменил.
― Да, чего-то он и впрямь разошелся. Странно… ― задумчиво протянула Виктория, но затем будто опомнилась, встрепенулась и добавила: ― Ну, и хрен с ним, с уродом этим! За спиной Стального полковника он тебя черта с два достанет. Руки коротки! ― После этих слов девушка юркнула к Сергею под руку, прижалась к нему всем своим горячим телом. ― Ну, так что, может продолжим…? ― Вика без всякого стеснения нащупала член любовника и крепко его стиснула.
― А у тебя есть настроение? ― охотник вяло улыбнулся, понимая, что таким способом подруга пытается отогнать нахлынувшую на него хандру.
― Если мой мужчина пожелает, я могу его поискать.
― И получится?
― А если не получится, я ЕЁ просто как следует послюню, и ОНА вновь станет влажной и скользкой, ― голос Виктории стал томный и тягучий, как горячий шоколад с пряными специями.
― А мне к НЕМУ что, карандаш прикажешь приматывать?
― Так, не сработало, ― со знанием дела констатировала бывшая проститутка, ― Совсем плохо! Видать придется отправляться на боковую.
― Ага, размечталась! Ты на время-то глядела?
Сергей взглядом указал на инфопанель, где над строчками последних приказов, сводкой погоды и сегодняшним дневным распорядком тускло светились большие зеленые цифры 04:32. Часы упрямо намекали, что до побудки осталось менее получаса.
― Черт, никак не привыкну просыпаться в пять утра, ― Вика потянулась и зевнула.
― Наука совершенно точно установила, что за каждый час до полуночи человеческий организм отдыхает больше, чем за три после. Армия мигом взяла это открытие на вооружение. Вот потому-то и отбой у нас в девять вечера, а подъем в пять.
― Да знаю я, ― блондинка отмахнулась. ― Но я-то всю жизнь жила совершенно по другому расписанию.
― Сегодня у нас с тобой особое расписание, ― хмыкнул Корн. ― Оказывается, сон в нем вообще не был предусмотрен.
В ответ на это уточнение девушка улыбнулась:
― Я бы с радостью согласилась еще на одну такую бессонную ночь.
― А не загнемся?
― Говорят, «клопы» позволяют продержаться до пяти суток без сна, так что надо этим воспользоваться, пока еще бабки на гостиницу остались. ― Произнеся это, Вика вдруг с беспокойством, почти со страхом поспешила уточнить: ― У тебя ведь остались?
― Остались, не волнуйся, ― новгородец поспешил успокоить свою подругу.
― Хорошо, ― девушка кивнула. ― Не трать. А то в казарме не очень-то покувыркаешься.
― Решено! Так и поступим. ― Сергей прижал к себе Викторию. ― Только завтра давай без воспоминаний. Только ты, я и эта замечательная кровать. ― Почесав затылок, охотник задумчиво добавил: ― И, пожалуй, рожу стоит поберечь. А то еще расквасят, да так, что до вечера никакие «клопы» не отремонтируют. Вот тогда-то тебе придется целовать мои синие опухшие вареники. Знаешь, кайф еще тот…!
― А почему тебе ее обязательно должны расквасить? ― удивилась Виктория.
― Армия, ― многозначительно протянул Корн. ― Старики нас еще долго будут проверять на прочность. Вот, например, сегодня с самого утра Геворкян приказал явиться на объект № 23. Что это такое, понятия не имею. Скорее всего, опять какой-нибудь очередной тест на вшивость?
― Не угадал, ― Вика ободряюще поцеловала друга и потянулась за своим боевым комбинезоном. ― Что такое объект № 23, мне известно совершенно точно. Это местный арсенал. И еще… да будет тебе известно, что я получила точно такой же приказ. Поэтому после построения двинем туда вместе.
Опубликовано 05.10.2016
Уважаемые читатели, здесь вы можете почитать ознакомительную версию романа. Полный текст можно скачать в форматах FB2, TXT, PDF по весьма скромной цене.
