ОРУЖЕЙНИК
Книга четвертая
Приговор судьи
Глава 15
Мы сидели бок о бок на самодельной скрипучей лежанке, сделанной из подгнившего деревянного щита, который лежал поверх пары плоских, слегка смахивающих на оружейные, ящиков. Наверняка со стороны могло показаться, что это два в смерть упившихся алкоголика подпирают друг друга плечами, тем самым пытаясь сохранить вертикальное положение. Что ж, где-то так оно и было, ведь мы действительно были пьяны... пьяны терпким, горьковатым, словно аромат полыни, счастьем.
Сейчас, спустя час после нашей встречи, уже многое осталось позади: отпустила щемящая боль в сердце, разомкнулись неистовые костоломные объятия, высохли скупые мужские слезы. Вся эта обертка с честью сослужила свою службу и была выброшена за ненадобностью. Осталось главное — единение, братство двух отыскавших друг друга душ. И это были не просто красивые банальные слова, это была святая правда. Казалось мы с Олегом теперь одно целое, единое сверх существо, которому уготовлена особая роль и особая судьба. А как может быть иначе? Ведь пройдя через кромешный ад, мы сделали то, что доселе не удавалось почти никому — мы встретились, мы нашли друг друга.
— Па... — голос несгибаемого Грома прозвучал тихо и как-то совсем по-детски.
— Что сынок? — я не смог удержаться и, несмотря на взгляды десятков посторонних глаз, обнял сына за плечи.
— А когда ты последний раз видел маму?
— В самом начале войны... в августе... — поперек горла сразу стал комок, который я едва-едва смог проглотить. — Ее должны были эвакуировать в безопасное место. Далеко. За Урал. — Произнося это, я горестно покачал головой: — Вот же цирк-зоопарк, тогда мы еще думали, что где-то могут быть безопасные места!
— Она могла уцелеть? — Олег поглядел мне в глаза. — Мы же с тобой уцелели.
— Я не знаю. Оттуда никто и никогда не приходил.
— Но надежда есть?
— Надежда есть всегда, — я ободряюще сдавил плечо сына. — Без нее и жить-то невозможно.
— Давай когда выберемся отсюда, двинем туда... на Урал, — Олег говорил совершенно серьезно. — Мы ведь бездомные, нам все равно куда топать.
— Когда выберемся... — повторил я и с тяжелым вздохом огляделся по сторонам.
Сейчас мы находились в одной из подземных галерей. Эта пещера стала пристанищем для почти сотни человек. В призрачном свете редких керосиновых ламп и масляных коптилок были видны лишь ближние к нам фигуры. Одни неподвижно лежали на примитивных лежанках, очень похожих на койку моего сына. Другие сидели и, негромко переговариваясь, жевали свои скудные пайки. Третьи поднимались, брали в руки нехитрое самодельное оружие и куда-то уходили. Вместо них из темноты появлялись четвертые, чаще всего хмурые, усталые, едва волочащие ноги. Вся эта серая человеческая масса напоминала приговоренных к смерти узников или, учитывая наличие оружия, гладиаторов накануне грандиозного побоища, в котором большинству из них суждено стать свежим, сочащимся горячей кровью, мясом. Смертная тоска, которая исходила от этих людей, действовала как зараза, как вирус, который понемногу начал одолевать и меня самого. Выберемся... Ха, как же отсюда выбраться?
— Олежа, давай все еще раз, и притом с самого начала. — Мятежный дух полковника Ветрова вдруг взбунтовался против всеобщей апатии и безысходности. Черт побери, я нашел сына совсем не для того, чтобы оставить его гнить в этом распроклятом месте! — Так ты говоришь, что вы жили на Железном острове?
— Да, так и было. — Олег кивнул. — Тридцать два корабля стояло на якорях недалеко от Хельсинки. Город большой, богатый, мы туда вылазки каждые два-три дня делали.
— А море? Неужто оно совсем безопасно?
— Если на лодках и катерах не шастать, то нормально. Судну водоизмещением от тысячи тонн уже ничего не грозит. Его никакая тварь не возьмет. Так что у нас даже регулярная каботажка была. Рейсы в Ригу, Таллинн и Питер.
— Ну, ты у меня прямо-таки настоящим морским волком стал! — я по-доброму улыбнулся.
— Какой там к дьяволу волк! — Олег отмахнулся. — Я на острове всего три месяца пробыл. Прибыл с очередной партией беженцев. Думал конец, отмучились, теперь все будет по-другому, жизнь налаживаться начнет. Война-то позади, ханхи давно ушли! И тут на тебе... В один прекрасный день в небе вновь замаячили боевые платформы.
— Погоди-ка чуток, — я остановил сына. — Сейчас Загребельного позовем. Пусть тоже послушает. Две головы хорошо, а три лучше, тем более, когда одна из них принадлежит подполковнику ФСБ.
Леший сидел невдалеке в компании интеллигента Сан Саныча и Татьяны, то ли по прозвищу, то ли по фамилии Ветерок. Судя по всему чекист не просто проводил время в приятной кампании, а вовсю качал из своих собеседников ценную инфу. Не спорю, нужное дело, да только сейчас его тренированный, привыкший мыслить логически ум должен был услышать историю Грома.
Отыскав на полу небольшой кусочек породы, я запустил им в приятеля. Рядом спало полдюжины человек, и я совсем не хотел их будить своим криком. Камешек щелкнул по закопченному камуфлированному бушлату, чем немедленно привлек внимание бывалого вояки. Андрюха оглянулся, и я призывно махнул ему.
— Он твой друг? — пока Леший поднимался и прощался со своими собеседниками, поинтересовался Олег.
— Да. Последний из оставшихся в живых.
— Ты ему доверяешь? — казалось, что мой сын хочет взглядом просветить Загребельного насквозь.
— Как самому себе.
Я ответил не задумываясь, и Гром удовлетворенно кивнул.
— Это хорошо.
— Почему ты спросил? — вопрос сына оставил в душе неприятный осадок, и мне сразу захотелось от него избавиться.
— С некоторых пор у нас тут подозрительные вещи творятся. Я уж прямо и не знаю что думать, кому доверять. Так что очень хорошо, если твой друг верный человек. В моем списке немного таких.
— Что тут у вас? — Леший остановился в полушаге и теперь возвышался над нами как горный утес. — Зачем звал?
— Третьим будешь? — я поднял глаза на приятеля.
— В смысле, языками почесать? — догадался ФСБшник. — Потому как водки я у вас все равно не наблюдаю.
— Садись, в ногах правды нет. — Мы с Олегом подвинулись, освобождая для подполковника место.
— Это точно, тем более сейчас в моих. — Андрюха грузно опустился на лежанку, и та жалобно скрипнула под его весом.
— Мы тут как раз дошли до очень любопытного места, — я решил ввести подполковника в суть обсуждаемого вопроса. — Это когда над Железным островом появились боевые платформы ханхов.
— Не платформы это были, — чекист отрицательно покачал головой. — Похожи очень, но все же не платформы. — Предвидя наш вопрос относительно его неожиданной осведомленности, Леший пояснил: — Я тут уже народ порасспрашивал. Вот Сан Саныч, к примеру. Оказался очень наблюдательным мужиком, да к тому же инженер. Он уверен, что корабли из воды повыдергивали совсем другие летательные аппараты.
— Ну, не один Сан Саныч тут такой глазастый, — хмыкнул Олег. — Да к тому же он и платформ, модулей, челноков и прочей инопланетной техники не так много видел. А вот я... — лицо моего сына стало неподвижным, как бронзовая маска. — Я дрался с ними.
— Мы все дрались, — напомнил я и потрепал сына по плечу. — Так что давай не горячиться, а главное не отвлекаться.
— Это были платформы. Точно платформы, — командир «серых» слегка остыл. — Только модернизированные, переделанные под другие цели.
— И эта цель — собирать металл? — спросил как у нас, так и у самого себя Леший.
— Почему нет? — пожал плечами я. — Как то же он сюда попал. Причем со всего мира.
— Полагаю, что только с Европы, — задумчиво протянул чекист. — Заморского железа я тут что-то не видал.
— А авианосец?
— Это «Гарри Трумэн», перед самой войной он был направлен в Средиземном море для пополнения состава Шестого флота США, — сообщил подполковник ФСБ. — Очевидно, там-то его ханхи и утилизировали.
— Интересно для чего это все нужно? — я поглядел на друга, а затем на сына. Может у первого отыщется какая-нибудь свежая идея, а у второго информация.
— Ханхи все это плавят, — сработал второй вариант.
— Плавят?
— Там... далеко... — Олег махнул рукой куда-то в сторону.
— Старший сержант Ветров, докладывайте, как положено: четко и ясно! — прикрикнул я на сына.
— Слушаюсь, товарищ полковник, — Гром улыбнулся. — Сейчас мы находимся в блокированной зоне. Предположительно в ее центре, километрах в сорока отсюда, расположен... Даже и не знаю как сказать, — Олег на секунду задумался. — Кратер или раскаленное озеро. В него-то весь этот металлолом потихоньку и сползает, вместе с поверхностью земли, конечно.
Ветров-младший словно выдал одну из сокровенных тайн этого места, за что тотчас же последовало наказание. Из глубины земли послышался мерный гул, а вслед за ним пещеру сотряс сильный толчок. Нам на головы посыпалась пыль и мелкие камешки.
— Землетрясение! — мы с Андрюхой вмиг оказались на ногах.
— Не волнуйтесь, — Олег даже и бровью не повел. — Пещера надежная. Ее словно в породе проплавили. Стены и потолок спеклись и теперь крепче бетона. Так что ничего страшного нам не грозит.
Наилучшим доказательством правоты моего сына стало поведение окружающих людей. Они будто не замечали подземных толчков. Спящие так и продолжали спать, а все остальные с усталой вечерней ленцой занимались своими обычными повседневными делами.
— Странные землетрясения, — Леший глянул на часы. — Так и есть, точно пять часов между циклами.
— Если вся эта зона имеет искусственное происхождение, то и землетрясения тоже, — предположил я. — Как пить дать это часть того механизма, что заставляет поверхность двигаться, толкает ее к той странной плавильне, о которой говорил Олег.
— Сержант, ты видел это озеро? — Загребельный поглядел на моего сына.
— Нет. — Олег отрицательно покачал головой. — Никто не видел. Подойти невозможно. Там излучение и температура. Но я знаю, что оно там.
— Откуда? — Андрюха не то чтобы не доверял, спросил скорее для порядка.
— Знаю и все тут! — заупрямился мой сын, отчего сразу стал тем самым упертым насупившимся мальчишкой, которого я прекрасно помнил.
— Ладно, черт с ним, пусть будет озеро, — подполковник не стал настаивать, похоже ему с головой хватило и той информации, что у нас уже имелась. — Так, с дислокацией кое-какая ясность уже появилась, — Леший немедленно подтвердил мое предположение. — Теперь бы очень хотелось узнать о радушных хозяевах этих мест.
— О ханхах, — поправил чекиста мой сын.
— Хм, — хмыкнул Загребельный и покосился на меня. — Что ж, ханхи, так ханхи.
Я прекрасно понял как взгляд, так и иронию, засквозившую в словах друга. Мы-то с ним знали всю правду, видели настоящих ханхов. А потому было весьма сомнительно, что всемогущие создатели миров уже целый год безуспешно охотятся за кучкой беглецов, подсылают к ним своих агентов, а в свободное от этого занятия время шерстят старые корабли на предмет просроченных консервов и гнилой застоявшейся воды.
— Олежа, — я вновь уселся рядом с сыном. — Расскажи про базу и ваш побег оттуда.
— Да, вот это действительно очень интересно, — подтвердил Загребельный.
Андрюха отказался от моего приглашения вновь присесть на койку и умостил свою задницу на крупный каменный валун с гладкой оплавленной поверхностью, который лежал неподалеку. Перед этим подполковник снял с него керосиновую лампу без стекла и поставил ее перед нами на пол. Желтоватый свет заиграл на лицах, отчего сразу показалось, что мы сидим у небольшого костра.
— Я и большинство из тех, кто сейчас со мной, на базе не были, — начал Олег задумчиво глядя на маленький колышущийся огонек. — Мы прорвались, когда людей стали загонять в туннели.
— Туннели? — знакомое слово сразу резануло слух.
— Такие черные дыры, — объяснил мой сын. — Со стороны похоже на водоворот. Он прямо на пустом месте, в воздухе закручивается.
— Выходит, туннели не только между мирами открываются, — как бы разговаривая сам с собой, заметил подполковник ФСБ. — Выходит, они внутри отдельно взятого мира тоже работают. Транспортное средство такое. Здесь вошел, за сотню километров вышел. Это очень полезная информация.
— Погоди ты с выводами! — я отмахнулся от приятеля. — Мы же еще не знаем куда попали люди с Железного острова. Может как раз в параллельный мир.
— То место, куда они попали, называют «тупиком забвения», там и находится база ханхов, — лидер повстанцев поспешил внести ясность в этот вопрос.
— Что ты сказал?! — меня как током ударило. — «Тупик забвения»?!
— Интересно все складывается, — высказал свое мнение Загребельный после того, как Гром кивнул. — Значит наш друг Мурат Ертаев где-то здесь, совсем неподалеку.
— Ваш друг в «тупике забвения»? — переспросил Олег.
— Вроде там, — подтвердил я.
— Давно?
— Полагаем около недели.
— Тогда может еще и цел, — произнеся это, мой сын болезненно скривился. — Правд надолго ли...?
— Это ты намекаешь, что из него подкидыша могут сделать? — догадался я.
— Либо подкидыша, либо кого похуже. — В ответ на наши требовательные испытывающие взгляды командир «серых» пояснил: — Ханхи там что-то с пленными делают. Что-то очень жуткое. Люди в серых тварей превращаются. Пару раз такое видел, что потом несколько дней ни пить, ни есть не мог, все блевать тянуло.
После слов Олега в воздухе повисла гнетущая тишина. Все мы уже успели навидаться. Кто больше, кто меньше, хотя для понимания сути дела особо много и не требовалось. Чего только стоил вид того безголового трупа, который мы нашли около периметра. Теперь понятно, это был человек. Судя по трусам и по тельняшке, наш брат военный. Бедолаге как-то удалось вырваться из рук своих мучителей, после чего он побрел к единственному месту, где имелась хоть какая-то надежда отыскать помощь — сюда, к железному морю. Не уверен, был ли этот человек в своем уме. Скорее всего, лишь отчасти, оттого и попер прямиком на охранную систему. А может сделал это специально, может такая жизнь ему была уже ни к чему.
— Когда мы вошли, — прервал молчание Леший, — среди дозорных был один очень странный человек.
— А-а-а, Илюшенька, наверное... — с пониманием протянул Гром. — Он уже давно здесь. Сбежал вместе с двумя мужиками. Они его не могли бросить. Говорили, другом их был закадычным. Только Илюшенька почти ничего из прошлого не помнит. Мы его тут всему заново учили, как младенца. Оттого и имя к нему прилипло детское. Да он и сейчас почти как ребенок.
— Зачем же вы его в дозор ставите, раз у него с головой не все в порядке? — резонно поинтересовался чекист.
— С головой может и не в порядке, — хмыкнул Олег, — зато он половчее и побыстрее любого из нас будет.
— Это у него одного подобные атлетические способности развились, или мутанты все такие? — Леший многозначительно поглядел на рассказчика.
— Разные бывают, — Гром рассеял тревогу подполковника ФСБ. — И далеко не все из них злобные монстры. Большинство просто несчастные, в общем-то, безобидные калеки.
— Как они сюда попадают, и как людям удавалось вырваться с базы? — я решил выяснить уже давно мучавший меня вопрос. — Там же наверняка все предусмотрено: охрана, защитные системы и все такое прочее...
— Сложно сказать, — сын пожал плечами. — Полагаю просто везение. Когда внутри тысячи пленных, то рано или поздно кому-нибудь может и подфартить, как вашему Кальцеву, например.
— Тысячи? — я был поражен.
— Тысячи, — подтвердил Олег. — Одни в анабиозе. Лежат в металлических ячейках, дожидаются своей очереди. Другие в обезьяннике, уже при самой лаборатории или цехе, как наши ее прозвали. По рассказам, там и правда все как в цеху. Конвейер, на котором люди к разным установкам транспортируются, а после завершения «процедур» назад в клетки или в топку, если кто не выдержал и дух испустил.
— О целях этих экспериментов имеются какие-нибудь догадки? — поинтересовался чекист.
— Черт его знает, — Олег тяжело вздохнул. — Ханхов ведь не поймешь. Другие они, совсем другие. — Затем он очнулся и негромко добавил: — Как мне показалось, женщины их больше всего интересуют. Когда нас с кораблей выкуривали, ханхи за ними в первую очередь охотились. И еще, все женские трупы, которые мы находили... Короче все они были либо беременными, либо со вспоротыми животами. А одну девушку мы спасли. Так у нее вскоре пакостный урод родился. Она его сама зарубила и пообещала, кто ей напомнит об этом, тот очень пожалеет.
— Опыты по скрещиванию... — задумчиво протянул подполковник ФСБ.
— Ты говорил о них, когда рассказывал о подземных базах чужих, которые прятали гребанные янки, — напомнил я.
— Вообще-то я говорил о генетических экспериментах, — напомнил Леший.
— А это не одно и то же?
— Раньше я полагал, что нет. Ошибочка, значит, вышла... — Андрюха нахмурил свой блестящий от мази лоб и тут же быстро затараторил: — Кого и с кем пытаются скрестить? Для чего? Причем настолько упорно, да к тому же уже много лет. А сейчас так вообще работы развернулись с невиданным доселе размахом. Слыхал, тысячи подопытных?
— Как кого с кем? — вместо меня ответил очень удивленный Олег. — Вы меня не поняли, что ли? Конечно же нас, людей и ханхов.
— Ханхов... — Леший с горестной ухмылкой поглядел на моего сына. — Эх, сержант, знал бы ты что говоришь...
В отличие от сына я прекрасно понял, куда клонит чекист. Если бы ханхам, или как они себя величают Создателям, в голову действительно пришла дикая идея породниться с человечеством, то будьте уверены, новая раса полубогов уже давным-давно появилась бы на свет, и причем без всего этого живодерства. Да и, кроме того, я верил Главному. Ханхов сейчас не было на Земле. Единственный их представитель вчера утром умер у меня на руках. Но если это не Создатели, тогда кто?
— Олежа, ты когда-нибудь видел ханхов? — мой вопрос стал попыткой разоблачить самозванцев.
— Конечно, видел, — Гром кивнул. — Тогда, в день нашего переселения сюда. Да и потом тоже. Они иногда приходят, чтобы поставить свои проклятые приборы или сгрузить новую порцию тянучки.
— Опиши, — приказал Леший.
— Ну, невысокие такие... Чаще всего одеты в очень широкие комбинезоны цвета темный металлик. Кожа светло-серая, те, кто их вблизи видел, говорят полупрозрачная. Через нее все сосуды видны. Головы большие, лобастые, совершенно без волос. Глаза крупные, миндалевидные, черные и кажется без зрачков. Что еще? — Олег на секунду задумался. — Тела должно быть худощавые, но под одеждой плохо видно. Да еще... руки длинные, буквально до колен, а кисти трехпалые.
Все время пока мой сын говорил, мы с Лешим смотрели друг на друга и кивали всякий раз, когда до слуха долетала знакомая деталь в описании этих таинственных существ. Особенно мне понравилось место, где говорилось о длинных трехпалых руках. Я почему-то очень хорошо их запомнил, причем не только сами тощие сучковатые пальцы, но и зажатое в них смертоносное оружие.
— А вооружены они чем? — как выяснилось, мы с Загребельным думали об одном и том же.
— Товарищ подполковник, но вы же знаете: три класса боевых модулей, платформы... — начал перечислять Олег.
— Я тебя о личном оружии спрашиваю, — перебил его ФСБшник.
— А-а, это... — главный партизан с пониманием кивнул. — Штуковина у них такая имеется, типа веера. Если раскрыть диск, получается с зазубренными краями. Когда активируется, начинает густым голубым светом светиться. Ханхи его в рукопашке редко когда используют, а вот как дистанционно управляемый снаряд, это да, ловко так выстреливают. Такой диск борт корабля будто бумагу прошивает.
— Лично у меня больше вопросов нет, — я похлопал сына по плечу, чем поблагодарил за толковый доклад.
— Н-н-да уж... — согласился подполковник и тут же обратился к рассказчику: — Слушай, сержант, сейчас два старших офицера проведут небольшое заседание военного совета. Тебе предлагается либо сидеть как мышка и не задавать ровным счетом никаких вопросов, либо пойти проверить посты. Ну как? Что выбираешь?
— Пожалуй, послушаю, — буркнул в ответ Олег и поудобней уселся на койке.
— Короче, я предупредил, — Леший наставительно погрозил пальцем и сразу же перешел к делу: — Значит так... Там в расположении твоей ненаглядной бригады Главный узнал этих серых головастых ублюдков. Возражения против этого имеются?
— Никаких.
— Отлично. Идем дальше. Все тот же Главный сперва очень растерялся когда их увидел, а затем пришел в бешенство, особенно после того когда в него запустили этой тарелочкой с голубой каемочкой. Макс, тебе не показалось, что это был гнев, вызванный чьим-то предательством и, не побоюсь этого слова, коварством.
— Вполне может быть, — с логикой Загребельного было сложно не согласиться. — А скрыл он это от нас чтобы... — я предоставил чекисту почетное право дожать тему.
— Чтобы не выносить сор из избы, — не моргнув и глазом, подполковник закончил фразу. — Мол, это их внутренняя проблема и нехрен людям в нее соваться.
— Логично, — я согласно кивнул. — Тогда кто эти милые создания, которые без зазрения совести всадили нож ханхам в спину?
Услышав мои слова, Олег открыл рот и весь подался вперед, но я сунул ему под нос кулак, чем восстановил порядок и деловую атмосферу, в которой трудились два гиганта мысли.
— Могу сказать лишь, что это не какая-то там неведомая третья сила, а кто-то ханхам хорошо знакомый, те, от кого они меньше всего ожидали такой подлости, кто-то из их творений.
— Назовем их головастые, — предложил я и тут же добавил: — Выходит, они изолировали своих создателей и сейчас вовсю хозяйничают на Земле.
Чекист наморщил лоб и спустя несколько секунд размышлений меня поправил:
— Если вспомнить наш старый разговор, ну тот, что состоялся пару дней назад в одной уютной, до отказа набитой мертвецами церквушке, то можно предположить, что именно головастые и спровоцировали весь этот конец света, именно им понадобилась наша планета.
— Зачем? У них что, своей нет? — над этим ответом я долго не раздумывал. Просто автоматически ляпнул первое, что пришло на ум.
— Целая раса бомжей? — Загребельный задумался над моими словами. — Маловероятно. Ханхи не могли оставить их без дома. Но даже если такое произошло или планета головастых, к примеру, погибла, то учитывая технологии, которыми они владеют, эти расторопные сукины дети уже давно могли приспособить для жизни какую-нибудь бесхозную планетенку и даже не одну. Но нет же, они почему-то взялись именно за нас.
— Головастые заставили человечество наделать страшных глупостей, а ханхов в отместку за это начать трансформацию Земли — их любимого детища. Однако, на определенной стадии, последних внезапно отстранили от дел. Дальнейший процесс перестройки пошел под контролем совсем других прорабов, — в надежде отыскать хоть какую-нибудь зацепку, я еще раз прошелся по основным вехам новейшей истории. — Все это означает, что просто приспособить планету для жизни для головастых оказалось не достаточно. Им какого-то хрена потребовалось полная перестройка. А самостоятельно они такую глыбу столкнуть не могут. Вот и пришлось слегка поиметь родителей, ханхов в смысле.
— Неужто головастые надеются их под корень выкосить?! Учитывая, что ханхи бессмертны, хм... — тут Андрюха поправился, — почти бессмертны, то здесь этот номер вряд ли прокатит. А если так, то как только ханхи немного оклемаются, сразу же последует неминуемая расплата.
— Это если они будут знать за кем должок. Похоже, операция спланирована до мелочей и секретность была на высшем уровне. Единственный существенный прокол — это Главный, который неожиданно очутился на Земле. Вот он действительно мог сдать всю эту банду.
— Но не сдаст, — хмуро заметил чекист. — Нестеров, блин, постарался.
— Да уж... — в тон другу протянул я и сразу же вспомнил тот бой на мосту и проклятую ржавую трубу, судорожно стиснутую руками одинцовского милиционера...
В нашем разговоре как-то сама собой возникла пауза. Я загруз в воспоминаниях, а вот подполковник ФСБ сумел ей воспользоваться и вновь собрался с мыслями:
— Все равно как-то не сходится, — задумчиво протянул он. — Рано или поздно ханхи все равно наведаются на Землю и обнаружат здесь этих лобастых уродов. Вот тогда-то все и откроется.
— Не беспокойся, они как пить дать что-то придумали, — заверил я друга.
— Вот как раз это меня и волнует, — Загребельный тяжело вздохнул. — Мы еще очень многого не знаем. Тыкаемся носом, как слепые кутята. А каждый неверный шаг — это потерянное время и человеческие жизни.
— Пока у нас имеется лишь один путь — найти модуль и помочь ханхам восстановить контроль над ситуацией. А дальше... — я бессильно развел руками. — Дальше вроде как они нам кое-что обещали.
— Вот именно «вроде как», — угрюмо буркнул ФСБшник. — Но только у меня из головы не выходит послание Ертаева. «Не доверяйте ханхам. У них на уме совсем иное...». Кажется, именно это он просил тебе передать?
— Ты предлагаешь не доверять Главному? — я с недоумением поглядел на друга. — Тогда что мы здесь вообще делаем? Куда идем? Для чего? Это что у нас такая увеселительная прогулка?
— Главный и ханхи, это как мы уже успели убедиться, далеко не всегда одно и то же, — примирительно заметил мой приятель. — Может он вновь что-то сделал по-своему, и впрямь нашел путь, который позволит сохранить последних выживших.
— Главный сказал, что модуль это наша последняя надежда, и я склонен ему доверять. А раз так, то с пеной у рта валим в Белоруссию.
— Согласен, — Леший кивнул. — Только для начала не мешало бы свалить отсюда.
После того как был найден консенсус мы с Андрюхой практически одновременно покосились на Грома. В его голове наверняка могла отыскаться кое-какая информация, которая нам сейчас бы очень и очень пригодилась.
Олег глядел на нас как-то уж очень странно. В его глазах попеременно вспыхивала то боль за своего окончательно рехнувшегося папашу, то страх от встречи с пособниками ханхов, которым все-таки удалось просочиться в их последнее убежище, то отчаянные попытки приладить услышанные только что факты к той мозаике событий, которая уже прочно сложилась у него в голове. Последнее явно получалось с трудом, и это мне категорически не нравилось.
— Олежа, — позвал я. — Эй, очнись!
— Па, это вы о чем тут только что говорили? — Олег затравленно на меня зыркнул, после чего скосил глаза на приставленный к койке автомат.
Этого еще не хватало! — подумал я, начиная слегка заводиться. — В угол его что ли поставить за такое свинство по отношению к родителю? Нет, пожалуй, в углу, да еще наедине сам с собой он такого нафантазирует, что потом потребуются услуги Лешего, а то сынуля у меня вон какой вымахал!
— Сержант, тебе не приходило в голову, что подполковник ФСБ и заместитель командира танковой бригады гораздо лучше тебя осведомлены о сложившейся ситуации? — Загребельный и впрямь пришел мне на помощь. — Так что сиди, слушай, мотай на ус. Тебе вообще очень крупно повезло, что мы к вам сюда заглянули!
Да-а-а, что называется наглость — второе счастье. Это же надо завернул: «заглянули»! Хотя Андрюха знает, что делает. Его этому учили. Вон у моего оболтуса взгляд-то стал куда по осмысленней.
— Олег, для начала тебе следует уяснить одну вещь, — я перехватил у чекиста инициативу и обратился к сыну с самым серьезным видом, на который был только способен. — Все что произошло... вся эта война... Короче, на самом деле все оказалось немного не так, как мы считали раньше.
Мой рассказ, который при всех сокращениях и упрощениях длился никак не менее получаса, Гром слушал молча. С его губ не сорвалось ни одно восклицание, ни один вопрос даже когда я сообщил о роли ханхов в истории человечества и о причине, по которой они решили с ним покончить. Олег продолжал хранить молчание даже, когда речь зашла о Главном и заключенной с ним сделке. Только лишь после того как я окончательно иссяк, мой сын задал всего один единственный, но очень странный вопрос:
— Па, так получается, ты лично знаком с богом?
— Был лично знаком, — угрюмо поправил я сына.
— А какой он? Я понял, что в бандане и с помповиком, ну а поподробней? — не дожидаясь моего ответа, Олег пояснил: — Я как-то давно, еще там, на Железном острове, говорил с одним мужиком. Похож он по описанию: и бандана, и ружье... Вот примерно тогда все и началось.
— Не понял, что началось? — вопрос сына остался без ответа, так как меня почему-то сразу зацепило то пояснение, которое за ним последовало.
— Что началось? — Олег невесело улыбнулся. — Па, а как ты думаешь, как мы вырвались из лап головастых? Как нашли эту пещеру? Почему люди выбрали меня своим командиром?
— Не томи, сержант, небось не в театре, — не выдержал Леший.
— Говори, — поддержал я друга.
— Дело в том, что с тех пор я стал видеть разные сны, и чаще всего они сбываются.
— Ты можешь предвидеть будущее?!
— Очень недалекое. — Олег смущенно пожал плечами. — Три-четыре дня, в лучшем случае неделя. Но и это помогает нам выжить.
— Скажи, сержант, а насчет нас тоже было видение? — Загребельный прищурился. — Мы ведь слышали, как Черкашин сказал старшему дозора: «Может они и есть те, кого мы ждем?» или что-то в этом роде.
— Нет, товарищ подполковник, ведения не было, — Гром отрицательно покачал головой. — Было кое-что другое. Кто-то за одну ночь исписал все внутри нашего запертого на замок склада.
— И что хорошего написали? — мы с Андрюхой многозначительно переглянулись.
— «Друзья уже рядом». Эта надпись повторялась с полсотни раз, на полу, на потолке, на стенах, на ящиках и упаковках.
— Насчет автора этого послания есть какие-нибудь мысли, предположения, подозрения? Что люди говорят? — задал вопрос чекист.
— Похоже, люди думают, что я написал, — Гром пожал плечами. — Ведь ключей от склада только два. Один у меня, второй у еще одного мужика. Да только тот ночью в дозоре стоял, все время на глазах был, никуда не отлучался, а значит, ничего такого сделать не мог.
— Н-н-да уж... Интересные дела творятся... — подытожил Леший.
— Олежа, — я обеспокоено поглядел на сына. — А почему ты спросил про бога? Отставить! Про Главного?
— Я много думал, что со мной, откуда у меня этот дар, но ответа так и не находил. — Гром говорил, глядя в пустоту перед собой. — А вот сегодня ты рассказал о Главном, и мне сразу вдруг подумалось: а вдруг это он меня так наградил? По блату, так сказать, как твоего отпрыска.
— Он не мог знать, что ты мой сын, — я отрицательно покачал головой. — Год назад мы даже не подозревали о существовании друг друга. Да и вообще, кто знает, был ли это Главный или кто другой... какой-нибудь обычный человек.
— Не мог знать, говоришь? — Олег иронично хмыкнул. — А он, между прочим, очень много расспрашивал о полковнике Ветрове. Я рассказывал, а Олесь не отрываясь, прямо до мурашек на коже все глядел на меня своим единственным глазом.
— Что ты сказал?! — кажется, мы с Лешим выдохнули это практически одновременно.
Опубликовано 18.10.2012
Уважаемые читатели, здесь вы можете почитать ознакомительную версию романа. Полный текст можно скачать в форматах FB2, TXT, PDF по весьма скромной цене.
